Подпишись и читай
самые интересные
статьи первым!

22.09.2010

Составление генеологического древа семьи

Составление генеалогического древа - занятие не только для аристократов на пенсии. Сейчас этим увлекаются вполне современные и успешные люди. Сами они при этом дышат архивной пылью или нанятые ими профессионалы - неважно. Важно то, что интерес к родословным постоянно растет. Почему нам надо знать о своих предках? Составление генеалогического древа семьи – тема статьи.
0 41865

Мещане во дворянстве

На Западе уже давно действуют генеалогические бюро, занимающиеся составлением родословных, — скажем, в США работа специалиста в архивах стоит от 20 до 75 долларов в час. Есть такие предприятия и в России — правда, более трети из них сосредоточено в Москве, а с 1997 года — ив Украине. По окончании расследования, которое стоит порядка трех тысяч долларов, вам вручат вашу родословную в виде роскошно оформленной книги или картины в увесистой раме. Не все могут позволить себе тратиться на услуги специалиста, поэтому многие ищут свои корни самостоятельно, и докапываются до интереснейших вещей. Один из моих однофамильцев создал сайт, на котором собирает информацию о различных ветвях нашей фамилии. Благодаря ему я знаю, что мои далекие предки были, скорее всего, родом из Новгородского княжества, а в конце XVII века отправились служить к южным границам Московии. Но это мне так повезло с фамилией: она не настолько распространенная, чтобы однофамильцы появлялись случайно. А как быть каким-нибудь Кузнецовым или Шевченко, которых в каждом дворе — сколько угодно? Другая сторона моды на генеалогию — стремление бомонда щеголять благородным происхождением. Любят успешные бизнесмены и светские барышни как бы невзначай обмолвиться в интервью в том, что их предки по одной из линий — князья или графы. Из украинских селебритис, к примеру, Наталья Могилевская возводит свой род напрямую к самому Петру Могиле, Катя Бужинская происходит из польского дворянского рода, и для Светланы Лободы тоже нашелся предок с собственным гербом. Ну а если вожделенные пращуры с голубой кровью все никак не находятся, то можно стать гордым основателем новой династии — например, купить дворянский титул. Несколько лет назад на сайте некоего Российского дворянского общества «Новая элита России» звание князя стоило 12 тысяч евро, графа — 8 тысяч, барон — 5 с половиной тысяч. Правда, сейчас никаких следов этого общества отыскать в Интернете не удалось. Зато вполне реально обратиться все в те же генеалогические бюро для составления проекта фамильного герба по всем правилам геральдики. Как тут не вспомнить классику — «Мещанин во дворянстве» Мольера актуален во все времена. Впрочем, не все преуспевающие стремятся основать династию. Скажем, один из самых богатых людей планеты, инвестор Уоррен Баффет, собирается оставлять своим детям лишь один процент своего состояния — все остальное получит учрежденный им благотворительный фонд. По мнению таких, как Баффет, дети не должны пользоваться тем, что заработали их родители, будь то деньги, связи или титулы, — им следует добиваться всего самостоятельно и не ждать подарков от судьбы. Впрочем, это скорее американская точка зрения: наши новоиспеченные миллионеры куда более чадолюбивы. Искатели своих корней столь отчаянно роются в прошлом, как будто от этого зависит их будущее. Словно наша общая цель — докопаться до Адама и Евы, чтобы окончательно убедиться: все люди — братья не только в метафорическом смысле. Зачем нужны все такие времязатратные раскопки среди архивной пыли? Какую выгоду мы получаем от сведений о своих прапрадедах — ведь у большинства они отнюдь не дворяне?

Тайны забытых предков

Руководители генеалогических бюро отмечают, что их клиенты — это, прежде всего зрелые, состоявшиеся  личности. Дело не в том, что молодежь реже интересуется своими предками и генеалогией вообще. Просто всплеск интереса к отдаленному прошлому (если составление генеалогического древа не было в семье традицией) обычно приходится на один из возрастных кризисов. Кризис — это время, когда человек обновляет свою идентичность, понимая, что очередной этап его жизни завершен, и надо искать что-то новое. Обращаясь к истории своих предков, он ищет ответ на вопросы: «Кто я? Откуда я родом? Куда я иду?» Это особенно актуально в наше время, когда связи между поколениями ослаблены, а многие важные документы утрачены в результате череды войн и революций. Действительно, XX век разметал в щепки немало генеалогических деревьев. Собственно, начался этот процесс еще в конце XIX века, когда многие семьи переселялись из сел в города, а в последних сословные барьеры постепенно размывались. После революции процесс ускорился: многие скрывали то, что они происходят из дворян или духовенства, либо спешно эмигрировали, теряя по пути важные документы, фотографии и семейные реликвии. Гражданская война, а затем и Вторая мировая, — оставили миллионы детей без отцов. Сироты воспитывались в чужих семьях или в детдомах, подчас забывая о том, что когда-то у них были настоящие родители. В 60 — 70-е годы молодежь также активно перебиралась из сел в города, создавая семьи и обживаясь на новом месте. Как результат — в современном мире, особенно в мегаполисах, мало найдется семей, проживших на одном и том же месте хотя бы три поколения подряд. Глобализация тоже вносит свою лепту в разрыв между поколениями: нынешние молодые люди, особенно творческих профессий, предпочитают становиться гражданами мира, переезжая с место на место и подолгу живя за границей. Однако социальная свобода, столь желанная для многих, подчас нас тяготит. И тогда мы начинаем мечтать о традициях, предсказуемом укладе жизни, твердых правилах, прошедших проверку столетиями. В этом отношении составление родословной или просто беседы со старшими родственниками — действенная помощь. Узнавая больше о жизни в прошлом, мы сопоставляем ее с современностью и размышляем о том, какие ценности наших предков было бы неплохо взять в современность. И чем более успешно и упорядочено наше настоящее, тем отчетливее мы ощущаем зияющую дыру в прошлом, которую необходимо заполнить для того, чтобы бытие наконец обрело гармонию. Видимо, поэтому знаменитости мечтают о предках-аристократах — их славные дела могли бы подтвердить успех, достигнутый в настоящем. Это же стремление поведать всему свету о достижениях своих предков может свидетельствовать и о неуверенности в своем настоящем положении: не является ли фальшивым, ненастоящим успех, для подтверждения которого нужно отряхивать пыль с фамильных портретов, подлинных или вымышленных? Впрочем, сейчас вся планета — довольно-таки неустойчивое и небезопасное место, поэтому потребность в тихой гавани, семейном гнезде весьма актуальна. Мы живем в мире медийных образов, придуманных маркетологами. Эти образы, которые подаются как эталоны — вот такой должна быть современная женщина, а таким мужчина, — запутывают нас, сбивают с толку, заставляют ощущать свою неполноценность, если мы по тем или иным параметрам не соответствуем навязанным идеалам. В поисках чего-то подлинного, настоящего мы и стремимся прикоснуться к истории наших предков. Та же тенденция лежит в основе моды на ретро, винтаж, хенд-мейд: в медийном мире люди начинают мечтать о прочных истинах, и разыскивают их в прошлом, которое по этой же причине сильно романтизируется. Не случайно и в психотерапии сейчас растет популярность методик, связанных с исследованием семейных отношений.

Голос крови

Женщины часто начинают интересоваться прошлым своей семьи, когда создают собственную — например, в ожидании ребенка или уже находясь в декретном отпуске. Материнство как бы активирует в нас архаичное предназначение женщины — быть хранительницей рода. В древности род велся по матери, а не по отцу, как сейчас.  Удивительно, что эта традиция сохранилась у евреев, притом что их культура довольно-таки патриархальна. Наши предки исходили из той простой истины, что отец ребенка может быть неизвестен или являться совсем не тем человеком, с которым женщина связала свою судьбу, — зато с матерью все понятно. Изучая свою родословную, будущая мать ищет поддержку и опору для молодой семьи в поколениях своих предков, особенно по женской линии. Поиск связей с предками наилучшим образом удовлетворяет потребность, которую психологи называют sense of belonging — чувство принадлежности. Эту неискоренимую потребность, кстати, тоже эксплуатируют маркетологи: вспомните, какое количество рекламы продает не столько косметику или продукт питания, сколько принадлежность к определенной группе, элите, состоящей из красивых, обеспеченных и успешных людей. Повинуясь этому чувству, подростки собираются в группы и неформальные тусовки, а взрослые объединяются в Интернете на форумах и в тематических сообществах. Но интуитивно мы всегда чувствуем, что самые нерушимые связи — это узы крови. Знание о своих предках помогает нам всегда ощущать их незримую поддержку, это своеобразная беседа через века с давно умершими, но очень близкими людьми. Подчас генеалогические разыскания приводят к совершенно неожиданным результатам — от запутанных историй жизни, напоминающих приключенческие романы, до остатков фамильных ценностей. Но чаще возвращение в места, связанные с нашими предками, не дает никаких бонусов, кроме эмоциональных, но они оказываются настолько мощными, что перед ними меркнут почти все, что мы чувствовали ранее. Психолог рассказал мне историю женщины из семьи украинских эмигрантов, которая выросла в Америке, но однажды все-таки решила разыскать свои корни и с этой целью приехала в Украину. Прогуливаясь по столетнему саду, который посадил ее прадед, она испытала сильнейший восторг, ярчайшее переживание, сравнимое с мистическими или религиозными. Оказывается, затянутое пеленой таинственности прошлое таит в себе мощнейший заряд энергии, которым не замедлит поделиться с пытливыми исследователями. Именно наличие этой драгоценной энергии не позволяет считать работу над своей родословной пустой тратой времени. И совершенно неважно, прославились чем-то предки или прозябали в безвестности, имели фамильный герб или даже не умели читать. Мы сами выбираем, во что нам вкладываться: в достижения и увековечивание своего имени — или в отношения, в помощь людям. Так же делали выбор и наши предки. Изучая свою родословную, можно найти множество примеров того, как наши скромные предки вкладывались в отношения, помогали другим, просто были добрыми и честными. И можно сказать себе: пусть у меня нет герба, но я и не «Иван, родства не помнящий» — я появился на свет благодаря многим поколениям достойных людей. Это поддержка, которой мы никогда не лишимся.

Родословная в пробирке

Вашу родословную могут составить не только историки, но и врачи - по одному-единственному анализу. Генетика позволяет не только предсказать возможное развитие наследственных заболеваний, но и пролить свет на ваше происхождение. Термин «геномика» появился в сентябре 1990 года, с началом проекта «Геном человека». Однако становление этой науки произошло намного раньше — когда выяснилось, что в заболеваниях человека нужно искать «генный след». Самый современный анализ генома выполняют по слюне, и его достаточно сделать один раз в жизни. Его проводят с использованием биочипов. Суть этой технологии состоит в том, что на чип (его можно сравнить с платой в радиоэлектронике) в определенном порядке «пришивают» кусочки ДНК. В зависимости от емкости биочипа мы можем одновременно считать несколько миллионов SNP (изменчивых точек генома). Они влияют на формирование генетической предрасположенности к ряду заболеваний. Считывание персональных данных дает возможность определиться с генетическими родственниками на основе одинаковых ДНК по материнской линии, а для мужчин также по отцовским гаплогруппам (повторяющимся ДНК). Успехи в расшифровке генома человека позволяют найти ваших родственников среди большинства азиатских, африканских и европейских народов, а также определить, откуда были родом ваши предки. Дело в том, что геном человека эволюционно изменялся, в нем появлялись и «закреплялись» мутации, по которым можно проследить миграцию человеческого рода. Знание о вашем происхождении бывает важно и для определения предрасположенности к тем или иным наследственным заболеваниям. Известно, что некоторые этнические группы более подвержены генетическим болезням, чем другие. К примеру, муковисцидоз характерен в основном для людей европейского происхождения, а наследственное заболевание Нийман-Пика представляет особую опасность для евреев-ашкенази. Геномика позволяет оценить риск внезапной смерти — так называемый «синдром внезапной смерти» возникает вследствие мутаций в генах, вовлеченных в регуляцию сердечно-сосудистого ритма. Лечащий врач из вашего генома может узнать не только о предрасположенности к заболеваниям, но и реакции на медикаменты, устойчивости к ВИЧ, индивидуальной непереносимости лактозы, способностям к спорту и о многом другом.

Автор: Артем Кладько

Коммент. (0)

Полужирный Наклонный текст Подчеркнутый текст Зачеркнутый текст | Выравнивание по левому краю По центру Выравнивание по правому краю | Вставка смайликов Выбор цвета | Скрытый текст Вставка цитаты Преобразовать выбранный текст из транслитерации в кириллицу Вставка спойлера